Раздел VI «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» содержит перечень основных характеристик ее состояния — уровень безработицы, децильный коэффициент (соотношение доходов 10% наиболее и 10% наименее обеспеченного населения), уровень роста потребительских цен; уровень государственного внешнего и внутреннего долга в процентном отношении от валового внутреннего продукта, уровень обеспеченности ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении от валового внутреннего продукта, уровень ежегодного обновления вооружения, военной и специальной техники, уровень обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами. Там же отмечается, что данный перечень может уточняться по результатам мониторинга состояния национальной безопасности. Минувшее лето отчетливо скорректировало этот список, внеся в него банальные пожары и не менее банальную их причину — «вопиющую халатность» (по Д. МЕДВЕДЕВУ), свойственную российскому отношению к безопасности в целом. В совокупности это позволяет более наглядно разглядеть дислокацию наиболее актуальных источников угроз и вызовов нашей национальной безопасности. Вместе с тем конъюнктурно сводить все к мести природной стихии за нашу безалаберность было бы упрощенчеством. В этом контексте несомненный интерес представляет статья подполковника Марселя ДЕ ХААСА, старшего научного сотрудника Нидерландского института международных отношений Клингендэйл, с оценками и комментариями которого PolitRUS уже знакомил своих читателей ранее.
Россия напористая?
При Владимире ПУТИНЕ и Дмитрии МЕДВЕДЕВЕ Россия из игнорируемой до этого региональной державы превратилась в самопровозглашенную возрождающуюся сверхдержаву. Каков наиболее вероятный сценарий развития политики Москвы в сфере безопасности на предстоящие десятилетия по отношению к западным и восточным соседям России?
Один из вероятных сценариев состоит в продолжении силовой политики внешней безопасности. На международном политическом поле Россия стремится, по крайней мере, к закреплению своей позиции лидера в рамках ОДКБ СНГ и, вместе с Китаем — также в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Отношения России с НАТО будут оставаться амбивалентными, изменяясь от сотрудничества до конфронтации в зависимости от действий обеих сторон. Прочные торговые связи с ЕС еще более укрепятся, основываясь на обоюдных интересах. Но в сфере безопасности сотрудничество с EС будет и впредь ограничено практическим сотрудничеством в областях, которые представляют интерес для России: например, антитерроризм, нераспространение оружия массового уничтожения и гражданская оборона/чрезвычайные ситуации. В военной сфере акцент будет сделан на реализации объявленных в 2008 году военных реформ, нацеленных на создание вооруженных сил, которые можно использовать быстро и, при желании, также и за границей.
… или Россия-неудачница?
Другой вероятный сценарий заключается в том, что Российская Федерация станет страной-неудачницей. В этом случае внутренняя ситуация будет характеризоваться социальным беспорядком, ущербной экономикой и политическими волнениями на Северном Кавказе. Пока экономика почти не подает признаков роста или даже происходит спад. Это является следствием односторонне ориентированной, всецело зависящей от энергетических ресурсов и вытекающим из этого снижением доходов. Такая социально-экономическая ситуация ослабления страны также имеет последствия для позиций России в координатах международной безопасности. Вследствие недостатка российского лидерства военный альянс ОДКБ ослабевает или даже распадается. С учетом этих обстоятельств и опираясь на свои окрепшие позиции в ШОС, Китай способен усилить свое влияние в Центральной Азии за счет России.
Если потенциал средств, имеющихся у Китая, возрастет настолько, что он сможет распространить свою мощь на российский Дальний Восток, то Москва может почувствовать необходимость в альянсе с Западом в области сотрудничества в сфере безопасности для того, чтобы поддерживать свою территориальную целостность. В военной области из-за таких препятствий, как, например, неспособность к сотрудничеству между политическими лидерами и генералами, коррупция, недостаток бюджета (на оборону и безопасность), предназначенного для выполнения планов, дефицит контрактников для службы в армии, а также ограниченность военно-промышленного потенциала для производства требуемого количества современных вооружений, будет выполнена только часть планов военных реформ.
Россия будет одновременно напористой и терпящей неудачу
Однако комбинированный сценарий на предстоящие десятилетия представляется наиболее вероятным — Россия одновременно терпит неудачу и проявляет напористость. Что касается неудач, то они станут результатом углубления главных внутренних угроз демографического и социально-экономического характера, а также угроз территориальной целостности. Глобальный финансовый кризис 2008 года и последующие события показали, насколько уязвима российская экономика с ее односторонней зависимостью от энергетических ресурсов. Ослабление экономики уже вызвало общественное беспокойство. Если говорить о территориальной целостности, контроль Москвы над ситуацией на Северном Кавказе, кажется, ослабевает вследствие преступности, коррупции, анархии и исламского терроризма. Российский Дальний Восток также отдаляется от Москвы, ориентируясь на Китай и другие страны Востока, действия которых, возможно, активно поддерживаются из Пекина.
Из-за противоречивых национальных приоритетов и противоположных взглядов ни ОДКБ, ни ШОС, скорее всего, не обретут интегрированных военно-политических структур, которые могли бы стать интервенционистским инструментарием Москвы. Также сомнительно, чтобы эти организации превратились в «блоки», угрожающие Западу. Более того, если их экономическая мощь будет возрастать, Китай и Индия станут действовать более независимо от Москвы и будут подрывать ее международный статус. Основаниями для российской напористости станут опасные процессы утраты власти в стране и за рубежом, которые могут подтолкнуть Кремль к проведению военной акции, благодаря быстрой победе в которой будет обеспечена поддержка власти внутри страны.
Таким образом, Запад может столкнуться с возрождающейся Россией, имеющей ограниченные возможности проецирования власти. В такой ситуации возможна военная акция типа «Грузия 2008», вероятнее всего только на пространстве СНГ.
Ответ Запада: политические варианты
Каким образом Запад может отреагировать на терпящую неудачу и напористую Россию с ограниченным властным потенциалом? Правильным подходом может стать двойственная политика в традиции «кнута и пряника». С одной стороны, «кнут» — политика с жестких позиций. Нужно показывать России границы возможного и брать инициативу в свои руки, а не только реагировать на действия Москвы. С другой стороны, «пряник» — политика, поощряющая сотрудничество с Россией. Москва и Запад должны сосредоточиться на взаимовыгодных проектах практического характера. Последнее американо-российское соглашение по стратегическим ядерным вооружениям — хороший тому пример, за которым могут последовать переговоры по другим вопросам контроля над вооружениями.
Еще одним вариантом являются совместные западно-российские политические акции в сфере международной безопасности, например, по отношению к ядерным амбициям Ирана и Северной Кореи. Кроме того, можно было бы наращивать положительный опыт совместных военных операций. В дополнение к сотрудничеству в Афганистане и по данному направлению, другими предполагаемыми совместными операциями могли бы стать действия против пиратов возле Сомали, участие российских воинских контингентов в операциях ЕС, как, например, это недавно имело место в Чаде — однозначно во взаимных интересах.
Однако, вероятно, различия между Россией и Западом сохранятся. Следовательно, нужно создать соответствующие условия для рабочих контактов, поскольку обе стороны (Россия и Запад) останутся важными игроками на международной арене в целом, и в Европе, в частности.
Перевод, адаптация текста и предисловие Вячеслава ЯГУБКИНА.
