АРСЕНИЙ СИВИЦКИЙ: «ИДЕОЛОГИЯ «РУССКОГО МИРА» ПРОТИВОРЕЧИТ СОВРЕМЕННОМУ ПОЛОЖЕНИЮ ВЕЩЕЙ»

АРСЕНИЙ СИВИЦКИЙ: «ИДЕОЛОГИЯ «РУССКОГО МИРА» ПРОТИВОРЕЧИТ СОВРЕМЕННОМУ ПОЛОЖЕНИЮ ВЕЩЕЙ»
135

За разговоры на родном языке в Беларуси можно и пострадать — недавно интернет-сообщество потряс рассказ о случае на свадьбе в Осиповичах: участники застолья окрестили «бандеровцами» и «бэнээфовцами» и едва не побили гостей, решивших поздравить молодоженов на «роднай мове». И это несмотря на то, что Президент Республики Беларусь в последнее время как раз усиленно принялся ратовать за национальную культуру и вообще заявил, что «белорусский язык — это то, что отличает нас от россиян».

Почему позиции власти и части белорусского общества оказались диаметрально противоположны и зреет ли в рядах белорусов раскол по национальному признаку, корреспонденту рассказал директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований Арсений СИВИЦКИЙ.

— Почему широкие народные массы ассоциируют белорусский язык не с Президентом Республики Беларусь, а с его оппонентами?

— На это есть несколько причин. Самая главная — в том, что в общественном сознании долго господствовало представление об оппозиции как той части общества, которая узурпировала право на использование белорусского языка. А языковой фактор выступал основанием для политического противопоставления действующим властям. Это клише закрепилось, и иногда на бытовом уровне мы можем наблюдать нетерпимость к белорусскоговорящим.

Но за последние 20 лет националистическая оппозиция была вытеснена практически из всех сфер общественно-политической жизни и превратилась в маргинальную группу с точки зрения влияния на процесс принятия политических решений, которой сложно конкурировать с властями в плане генерирования идей.

И как только она была оттиснута на периферию, власти взяли на вооружение языковой вопрос. Почему? Выросло поколение белорусов с совершенно иными символическими потребностями. Для этих людей язык — не просто культурный артефакт, но и ценность, которая конституирует независимость и суверенитет.

Глава государства постоянно обращается к этой теме — а это означает, что государство реагирует на интересы и потребности новой генерации белорусов. Но у нас национальная политика проводится очень мягко, чтобы избежать повторения украинских событий.

В целом мне кажется, что, несмотря на декларируемую белорусскую толерантность в общегосударственных масштабах (что справедливо для взаимоотношений между различными этническими и религиозными группами), уровень бытовой нетолерантности друг к другу из-за различий, например, в образе жизни, моде, мнениях и взглядах достаточно высок.

Все-таки в общественном сознании существует много мифов и предрассудков, что связано с низким уровнем образованности и отсутствием культуры диалога между различными группами общества.

— В прошлом году президент страны дал четкую дефиницию: «Мы не русские, мы белорусские!» В этом году он еще раз вернулся к этой теме: «Есть отдельные умники, которые заявляют, что Беларусь это, как они говорят, часть русского мира и чуть ли не России. Забудьте!». Однако «отдельных умников» не так уж и мало. Почему идеи «русского мира», «имперскости» нашли благодатную почву в умах определенной части белорусского населения?

— Дело в том, что в Беларуси не сложилось четкой, артикулированной государственной идеологии, которая задавала бы определенные цели, образы будущего, место и роль страны в мировом масштабе. Мы мечемся между существующими течениями — от «социально ориентированного государства» до «государства от моря до моря», которое отсылает к наследию Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, что также уже не соответствует реалиям и потребностям современного белорусского общества и государства.

Хотя сейчас страна вроде как начала самоопределяться из-за последних событий в регионе из-за украинского кризиса. Потому что невозможно определение своего места в мире без включения в мировые процессы, а также участия в решения региональных и глобальных проблем.

А «русский мир» — идеология, формировавшаяся для XVIII-XIX вв. Эта концепция, с моей точки зрения, устарела и абсолютно не соответствует современному положению вещей. Тем не менее, она популярна, поскольку декларирует простые, очевидные цели и апеллирует к символическим потребностям человека иметь принадлежность к чему-то великому, в данном случае — к восстановлению «русской цивилизации», Российской империи и т.д.

Популярность концепции «русского мира» у некоторой части белорусского общества в многом обусловлена идеологическим вакуумом, который до сих пор господствует в обществе, несмотря на усиленные попытки государства создать белорусскую идеологию.

История показывает: наша страна всегда находилась в центре очень важных с глобальной точки зрения процессов. Поэтому тяга к сопричастности к чему-то великому встроена в наш культурный код. Недаром же Александр ЛУКАШЕНКО, став Президентом Республики Беларусь, сразу выдвинул идею создания Союзного государства, тем самым увеличив масштаб геополитических амбиций Беларуси.

— Тем не менее, в России радикально настроенные умы вообще не воспринимают Беларусь как независимую страну. Иногда возникает ощущение, что любая попытка белорусов ратовать за укрепление национального самосознания воспринимается россиянами как едва ли не как «поползновения нацистов». Почему же, ратуя за собственное национальное возрождение, представители так называемого «русского мира» отказывают в нем белорусам и украинцам?

— Идеология «русского мира» противоречит современному положению вещей. Она зарождалась во времена существования Российской империи – единого политического, экономического, социального организма. Но сегодня нет Российской империи, мир и общество радикально изменились под воздействием технологических революций за это время.

Поэтому доктрина «русского мира» не соответствует не только современным реалиям, но и современным потребностям государств и обществ — активно подключаться к глобальной взаимозависимости и эффективно ей управлять. А не изолироваться от всего остального мира, провоцируя по своему периметру так называемую «русскую весну», что делает в последнее время Россия.

Нужно понимать, доктрина «русского мира» не оказывает никакого влияния при принятии тех или иных внешнеполитических решений в Кремле, но с политтехнологической точки зрения она оказалась удобной для мобилизации значительной части российского общества в условиях украинского кризиса и напряженности с Западом.

С другой стороны, вполне предсказуемая неоднозначная реакция на агрессивную риторику «русского мира» в адрес Беларуси используется для того, чтобы оправдать жесткий курс Кремля в отношении Минска под предлогом того, что Беларусь не видит себя частью русского мира — а значит, она не союзник России. Это политтехнологическая кампания, направленная на внутрироссийское потребление.

Кстати, в 2010 году происходило уже нечто подобное: Москва вела беспрецедентную информационную кампанию в отношении нашей страны перед президентскими выборами. Рядовым россиянам очень доходчиво пытались объяснять, почему ЛУКАШЕНКО из стратегического союзника вдруг внезапно превратился в недруга. Похожие элементы подобной политтехнологической кампании мы можем наблюдать и сегодня.

— Но кто сегодня может быть заказчиком разжигания этих белорусофобских настроений?

— Какая-то властная группировка, которая так или иначе представлена в Кремле. В России вообще ведется непонятная игра. Наши страны как стратегические союзники должны выстраивать взаимоуважительные и доверительные отношения, но, начиная с крымского кризиса, такое понимание отсутствует.

В рамках Союзного государства существует общая группировка войск и механизм координации внешней политики и политики безопасности, но российская сторона не проводила никаких предварительных консультаций с Беларусью по поводу присоединения Крыма. Хотя, например, в НАТО ни одно решение не принимается без согласования со всеми членами.

Если бы Россия проконсультировалась с нами, можно было бы избежать нынешнего кризиса и синхронно выступить на международной арене с позицией, позволившей разрешить украинский кризис, когда он еще зарождался на Майдане в Киеве.

— Фанаты «русского мира» нередко оказываются людьми, которые не прочь пожить на широкую европейскую ногу, отовариться в европейских бутиках, отдохнуть на европейских курортах и отправить детей учиться в европейские вузы. Но при этом они говорят о своей «имперскости», и будущее Беларуси видят не в европейском, а в российском контексте. Нет ли в этом противоречия? 

— Безусловно, есть. Как я уже говорил, весь сегодняшний концепт русского мира просто соткан из противоречий и не соответствует как современным реалиям, так и потребностям российского общества. Это вроде как независимая и самодостаточная цивилизационная общность, но у них даже программа перевооружения армии невозможна без импорта комплектующих из западных стран, не говоря уже об импорте обычных технологий. Освоение арктических месторождений тоже нереализуемо без сотрудничества с западными компаниями.

Поэтому основное противоречие — в том, что Россия хочет стать самодостаточной страной, но не имеет возможностей обеспечить свой технологический суверенитет. В отличие, кстати, от СССР, который постоянно и самостоятельно генерировал эти самые технологии.

Поэтому если Россия действительно хочет стать современным и сильным государством, она должна не пытаться изолироваться от всего остального мира и не строить новые разделительные линии в виде «русского мира», а учиться эффективно управлять глобальной взаимозависимостью, как это делают, например, США.

Источник.

АКТУАЛЬНО