Национальное Собрание Армении — однопалатный парламент, в то время как Федеральное Собрание России — двухпалатный. Спикер Национального Парламента Армении Арарат МИРЗОЯН не просто провел встречу со спикером верхней палаты Российского парламента (Совета Федерации ФС РФ) Валентиной МАТВИНКО, он выступил перед российскими сенаторами и это было впервые в истории российско-армянских отношений.
То есть формально господин МИРЗОЯН был принят в Москве на подобающем его высокому статусу уровне (Армения с недавних пор — парламентская республика). И имел возможность донести до элиты российского парламентаризма позицию официального Еревана, в т.ч. и по двусторонним отношениям, испытывающим в настоящее время очевидный кризис.
Проявлением этого кризиса, по мнению ряда иностранных наблюдателей, является неучастие в официальных мероприятиях спикера нижней палаты Российского парламента (Государственной Думы ФС РФ) Вячеслава ВОЛОДИНА, которого некоторое время назад называли одним из потенциальных преемников Владимира ПУТИНА. Дескать, это некий месседж Еревану, что Москва не очень доверяет его признаниям в любви.
Москва действительно не доверяет заверениям и клятвам нового официального Еревана в вечной любви и преданности, поскольку поступки говорят об обратном.
Однако неприсутствие ВОЛОДИНА на мероприятиях с МИРЗОЯНОМ имеет иную причину, сугубо внутрироссийскую: ВОЛОДИН уже не считается потенциальным преемником ПУТИНА и стремительно теряет аппаратный вес. Хотя и является по-прежнему одной из наиболее влиятельных фигур на шахматной доске российской политики.
И МИРЗОЯНУ, полагаю, стоит быть особо довольным тем фактом, что его принимал не ВОЛОДИН, а МАТВИЕНКО, чей и формальный статус, и реальный вес в российской политике выше.
Да и не только в российской. Мне сложно вспомнить, с какими еще иностранными женщинами-политиками (за исключением де-юре и де-факто первых лиц государств) лично вел переговоры король Саудовской Аравии. А Валентину МАТВИЕНКО в Эри-Рияде принимают на высшем уровне.
Статусность приема МИРЗОЯНА в Москве, предположу, была обусловлена проходившем примерно в эти же дни визитом премьер-министра Армении Никола ПАШИНЯНА в Тегеран. К чему в Москве отнеслись достаточно ревностно, поскольку очевидно стремление Ирана укрепиться в закавказском регионе, исторически являющемся зоной интересов обоих государств.
Время для попытки усилить свое влияние Армению выбрано Ираном удачно. Во-первых, напряженность в российско-армянских отношениях столь очевидна, что никакими высокими приемами армянских политиков в Москве и высокопарными заявлениями армянских политиков из Еревана ее не скрыть.
О напряженности в российско-иранских отношениях (прежде всего из-за острых разногласий в Сирии) пишут и говорят не столь много, но и она очевидна. Потому режим аятолл, полагаю, не видит ничего зазорного в том, чтобы прочнее укрепиться в Армении, а через поставки газа — начать укрепляться и в Грузии, попытавшись потеснить там Азербайджан и Турцию.
Не стоит забывать и о маячащей за Ираном тени Индии, которая ведет жесткое соперничество с Китаем за расширение зоны своего влияния. Китай же закрепляется на Южном Кавказе как напрямую, так и опосредованно через Турцию и Казахстан.
Во-вторых, главным интересантом создания напряженности в российско-армянских отношениях являются США, которым важно и Россию из региона выдавить, и Иран дожать. В последнем очевидно отработка администрацией Дональда ТРАМПА заказа из Эр-Рияда и Тель-Авива, от которых финансово зависит его политическое будущее.
В этой связи для Тегерана жизненно важно не допустить того, чтобы Россию в Армении заменили США. И в части военной базы первоочередно.
В отличие от Вашингтона, который предательство Ереваном дружбы с Москвой хотел бы оплатить не особо затратным для него включением Армении в интеграционные проекты Евросоюза и НАТО, Тегеран предлагает Еревану в обмен нечто более существенное. Да и не требует взамен выгонять российских военных и в целом рвать с Москвой, поскольку подобное развитие сценария пока не в его интересах.
Это вполне устраивает новый официальный Ереван, т.к. позволяет пользовать уже двух маток без необходимости делать окончательный выбор между ними. Как это есть в случае нахождения между Москвой и Вашингтоном.
Понятно, что Кремль не в восторге от расширения сотрудничества Еревана с Тегераном и весьма ревностно относится к этому. Не исключу даже, что «в отместку» Москва расширит и углубит и без того тесные связи с Баку. Первоочередно, в деле урегулирования Карабахского вопроса, как наиболее болезненного для Еревана.
Однако сомневаюсь в появлении со стороны России требований к Армении «не дружить» с Ираном — в нынешней ситуации для Москвы такая «дружба», я бы сказал, не меньшее из зол, а, скорее даже удачное стечение обстоятельств, т.к. расширение присутствия Ирана в Армении гарантирует нерасширение присутствия там США.
Признавать этот факт, впрочем, равносильно признанию в слабости. А мы, Россия, пока играем мускулами.
