Если проводимые после неудавшегося военного переворота масштабные чистки в армии станут отражаться на боеспособности Турции как члена НАТО, то, как минимум, самолеты АВАКС могут быть перебазированы с базы ВВС Инджирлик на военные аэродромы в Грецию и на Кипр, не исключил принятия подобного решения в беседе с PolitRUS знакомый с ситуацией политический эксперт Андрей СЕРЕНКО.
В тоже время к активной борьбе НАТО с т.н. «Исламским государством»* (ИГИЛ, ДАИШ, ISIS) в Сирии, Ираке и Ливии могут присоединиться спецназовцы из Грузии и Азербайджана. Полученный опыт позволит им эффективнее противостоять надвигающейся и на Южный Кавказ террористической угрозе.
Лидеры ИГИЛ не раз сообщали, что Южный Кавказ входит в зону их интересов – как западная часть одного большого халифата. Не секрет и то, что в рядах ИГИЛ и других террористических организаций на Среднем Востоке много граждан Грузии и Азербайджана, иные из них достигли высокого положения в ИГИЛ. На Ваш взгляд, насколько обоснованно мнение, что именно усиление присутствия НАТО в регионе позволит повысить безопасность и поможет в борьбе с очагами терроризма внутри государств — в частности, в Грузии, несмотря на массовые «зачистки» при Михеиле СААКАШВИЛИ они сохранились и расширяются.
НАТО — это эффективная военно-политическая структура, имеющая уникальный опыт борьбы с крупными международными террористическими организациями: «Аль-Каидой»*, Талибаном*, Исламским движением Узбекистана (ИДУ)* и др.
Благодаря натовскому присутствию в Афганистане постсоветские республики Центральной Азии получили более 14 лет относительно спокойной жизни — натовский «щит» надежно перекрывал афганскую границу, препятствуя проникновению через нее джихадистов всех мастей.
Кстати, грузинские военные и спецназовцы, находившиеся в составе натовского контингента в Афганистане, также получили важный опыт борьбы с террористическими группами — грузины проявили себя как храбрые и профессиональные солдаты в южной афганской провинции Гельманд, одной из самых опасных с точки зрения террористической активности.
Думаю, натовский опыт борьбы с терроризмом важен для государств Южного Кавказа. Сегодня Североатлантический альянс включается в активную операцию против террористического «Исламского государства», в рядах которого воюют боевики из Панкисского ущелья Грузии, из Азербайджана, а также республик российского Северного Кавказа.
Есть реальная угроза того, что терпя поражения в Ираке и Сирии, боевики ИГИЛ начнут возвращаться на родину, создавая угрозу безопасности всему кавказскому региону.
У Тбилиси сложные отношения с Москвой, поэтому вряд ли грузинские власти захотят кооперироваться с российскими силовиками в решении контртеррористических задач. Более реальной и естественной выглядит кооперация грузинских спецслужб с антитеррористическими структурами стран НАТО. Вполне вероятно, что и Баку захочет воспользоваться натовской поддержкой в этом вопросе.
На мой взгляд, сегодня есть потребность в создании на Южном Кавказе международного антитеррористического центра, способного координировать и вести эффективную борьбу с джихадистскими активистами и организациями в регионе. И НАТО могло бы принять активное участие в организации и работе этого центра, естественно, по просьбе грузинских и азербайджанских властей.
Будучи участником Североатлантического альянса, могла быть Турция взять на себя роль гаранта безопасности Южного Кавказа, получив на это соответствующий мандат? Тем более, что Азербайджан фактически уже находится под ее протекторам и в военной сфере тоже.
Турция — член НАТО, сильный региональный игрок, и поэтому турецкое участие в антитеррористическом проекте на Южном Кавказе было бы естественным. Но, конечно, только лишь активностью Анкары он не может быть ограничен.
На саммите НАТО в Варшаве в июле 2016 года его участники много говорили о необходимости проецирования стабильности в странах, которые граничат с государствами-членами альянса. Другими словами, НАТО считает важным и непременным условием обеспечения своей безопасности также укрепление безопасности и своих соседей.
Южный Кавказ граничит с Североатлантическим альянсом через Турцию, и поэтому этот регион также входит в периметр проецирования стабильности. А решение задач безопасности — это коллективная функция всех членов НАТО.
Кстати, за время афганской операции страны НАТО получили серьезный опыт сотрудничества с Азербайджаном. В Баку находился ключевой логистический центр, обеспечивавший на протяжении более десятка лет транзит военнослужащих НАТО, различных боеприпасов и невоенных грузов из Европы в Афганистан.
Уверен, этот опыт взаимодействия, боевого и военно-технического сотрудничества Баку и НАТО востребован обеими сторонами. И это еще один аргумент в пользу партнерства государств Южного Кавказа с Североатлантическим альянсом, в том числе, в антитеррористических проектах.
В состоянии ли турецкая армия сегодня, когда после неудавшейся попытки госпереворота идет ее масштабная «ревизия», защитить регион от ИГИЛ? Или без поддержки интернационального контингента в рамках НАТО уже не обойтись…
Чистки в турецкой армии продолжаются и пока сложно говорить, насколько сильный ущерб они нанесут ей. Думаю, НАТО не может не настораживать этот процесс, тем более, что жертвами чисток, судя по сообщениям СМИ, становятся, прежде всего, те турецкие офицеры, которые имеют тесный опыт взаимодействия с натовскими военными, например, в том же Афганистане.
Кадровые чистки в турецкой армии проводятся в не самое лучшее время. В кульминационную фазу вступает борьба международной коалиции с ИГИЛ. Сегодня НАТО поддерживает силы антитеррористической коалиции и рассчитывает на активное участие в этой работе турецких военных.
Но, наверное, вряд ли можно ожидать максимальной отдачи от турецких генералов, которые сегодня заняты поиском доказательств своей лояльности политическому руководству страны. Им сейчас явно не до борьбы с террористами ИГИЛ.
Если ситуация в Турции не изменится, если сохранится курс на ослабление турецкой армии, если возникнут трудности с эксплуатацией базы ВВС Инджирлик, то, вполне вероятно, НАТО придется внести серьезные коррективы в реализацию своей антитеррористической стратегии в регионе.
Возможно, для выполнения боевых задач тем же самолетам дальнего радиолокационного обнаружения АВАКС, которые НАТО отправляет на борьбу с ИГИЛ в Сирии и Раке, придется использовать аэродромы в Греции или на Кипре.
Кстати, в рамках антитеррористической операции НАТО против ИГИЛ в Сирии и Ираке также могут сотрудничать государства Южного Кавказа. Разведслужбы стран НАТО, Грузии и Азербайджана способны наладить обмен информацией о кавказских боевиках, их перемещениях, центрах обучения и т.д.
Группы спецназа стран НАТО уже успешно действуют в Ираке и Сирии против боевиков ИГИЛ. К ним вполне могут присоединиться грузинские и азербайджанские спецназовцы, тем самым, не только приобретая уникальный опыт противоборства с террористическими формированиями, но и создавая предпосылки для антитеррористического партнерства с НАТО уже в регионе Южного Кавказа.
* — террористическая организация, запрещена в РФ.
