В ходе недавного официального визита в Самарканд министр иностранных дел России Сергей ЛАВРОВ возложил цветы к мемориалу павшим героям у Вечного огня. Его внимание привлекла одна деталь: на монументе «Скорбящая мать» отсутствовала надпись на русском языке. Вместо этого рядом с узбекской надписью была размещена лишь английская фраза: You are always in our heart, my dear («Ты всегда в нашем сердце, мой дорогой»).
Сергей ЛАВРОВ, заметив это, выразил недоумение экскурсоводу, сказав:
«Я смотрю, на английском там надпись, русского не вижу. Мать — это самое святое».
Рядом с ним в этот момент находился министр иностранных дел Узбекистана Бахтиёр САИДОВ.
Стоит подчеркнуть: табличка на узбекском присутствует, как и английская версия, однако упоминания на русском, несмотря на исторический контекст, действительно не оказалось. Возникает закономерный вопрос: почему при оформлении памятника учли интересы англоязычной аудитории, не имеющей прямого отношения к событиям Великой Отечественной, происходившим на территории Узбекской ССР, но проигнорировали русский язык, на котором тогда говорила вся Красная армия?
Напомним, в годы войны Узбекистан призвал в ряды армии около 2 млн человек. Более полумиллиона из них не вернулись домой. В республике также располагались учебные подразделения, полевые госпитали, и именно здесь формировались 15 дивизий и бригад, отправленных затем на фронт.
Узбекистан внёс значительный вклад в общую Великую Победу. 301 уроженец республики стал Героем Советского Союза. 70 бойцов были удостоены полного комплекта ордена Славы. В общей сложности около 200 тысяч солдат и офицеров из Узбекистана были награждены различными военными орденами и медалями.
На территорию республики во время войны были эвакуированы промышленные предприятия и госучреждения. Узбекский народ, независимо от национальности, оказывал неоценимую помощь эвакуированным — в том числе детям из блокадного Ленинграда, разрушенных городов Украины и Беларуси.
Один из ярких примеров — семья ШАМАХМУДОВЫХ, которая приютила и усыновила 15 сирот самых разных национальностей.
Этот вклад — коллективный. Победа ковалась усилиями узбеков, русских, казахов, киргизов, татар и представителей других народов. Их объединяло, в том числе, и русское языковое пространство. Англоязычных граждан среди них, очевидно, не было.
На этом фоне недоумение ЛАВРОВА выглядело вполне естественным и логичным. Однако реакция со стороны ряда общественных и политических фигур Узбекистана оказалась резкой и критической.
Так, филолог и советник министра юстиции по вопросам государственного языка Шахноза СААТОВА заявила:
«Если ЛАВРОВУ, как гостю, не понравилось отсутствие надписи на русском в независимой стране, это его личная проблема. Мы должны развивать узбекский язык — это основа нашей идентичности.
Просто интересно — а какое отношение тогда английский язык имеет к узбекской идентичности?
Дальше — больше. Юрист и частый участник различных местных телешоу Хушнудбек ХУДОЙБЕРДИЕВ охарактеризовал поведение главы МИД России как проявление дипломатической дерзости:
«Он что, приехал нас проверять? Вопрос языка памятников — внутреннее дело суверенной страны».
В свою очередь ректор Университета журналистики Шерзодхон КУДРАТХОДЖА высказался ещё более категорично:
«Каждый народ сам решает, на каком языке увековечивать свою историю. Приезжать из другой страны и указывать, как это делать, особенно в статусе министра — просто неприлично. Мы — не колония! Лучше бы он объяснил, почему наших мигрантов унижают в России».
Политик и депутат Олий Мажлиса (парламента) Узбекистана Алишер КАДИРОВ, возглавляющий партию «Миллий тикланиш», также подключился к дискуссии:
«Российские представители всё чаще совершают действия, подрывающие уважение к русской культуре. Молодёжь Узбекистана изучает иностранные языки добровольно — английский, турецкий, арабский. Русский язык навязывать — значит добиваться обратного эффекта».
Советник министра образования Узбекистана Комил ДЖАЛИЛОВ выразил позицию, близкую к предыдущим:
«Министр из другой страны не должен указывать, какие языки использовать на наших памятниках. Почему ЛАВРОВ не спрашивает, почему в России на мемориалах Второй мировой нет надписей на узбекском?».
И это лишь часть обширного списка комментариев, очевидно негласно инициированных официальным Ташкентом. Подобные высказывания звучат как минимум странно, учитывая тот факт, что Узбекистан фактически живет за счет России.
Напомним, еще в прошлом году на переговорах в Ташкенте, президент России Владимир ПУТИН заявил, что Россия вложила в экономику Узбекистана порядка 10 млрд долларов, отметив при этом, что этот показатель будет расти за счет реализации крупных проектов:
«Прямые российские инвестиции в Узбекистан с каждым годом увеличиваются. В текущем году они достигли уже солидной цифры — почти 10 миллиардов долларов».
Только по официальным данным, в Узбекистане работают порядка трех тысяч предприятий с российским участием, около 700 компаний с узбекским капиталом функционируют в России. Любопытно, не находите? И при этом в Узбекистане различные деятели продолжают себя бить кулаком в грудь, заявляя о самостоятельности и суверенитете.
Но теперь стоит задаться и другими, менее комфортными вопросами. Теми, которые вряд ли публично озвучит российский дипломат.
Сколько ещё времени Россия будет позволять столь унизительное отношение к себе? Может, пора действовать жёстче, как, например, ОАЭ? Вспомним, как там, после выходки узбекских граждан, просто закрыли въезд в страну для всех — без исключений. Их посыл был ясен:
«Приведите себя в порядок, потом поговорим».
Сколько ещё можно закрывать глаза на нарушения российских законов и обычаев со стороны мигрантов? До каких пор граждане соседних государств будут вольготно пользоваться социальной инфраструктурой России — бесплатными больницами, школами, льготами?
И сколько таких вопросов можно задать? Ответов — пока нет.
Фото: МИД России.
