В условиях стремительного развития цифровых технологий и социальных сетей фейковые новости превратились в мощный инструмент манипуляции общественным сознанием. Войны всё чаще разворачиваются не на физических полях сражений, а в медийном пространстве, где правда подменяется искажёнными фактами, поддельными видео и целенаправленными вбросами.
Об этом заявил независимый исследователь по военно-политическим вопросам Ближнего Востока, иранист Василий ПАПАВА в ходе своего выступления на прошедшем на базе Российского университета дружбы народов (РУДН) им. Патриса ЛУМУМБЫ I-го Международного круглого стола «Философский анализ политических аспектов международной информационной безопасности»:
— Понимание того, как распространяется дезинформация, становится необходимым для сохранения способности критически мыслить и поддержания стабильности в обществе. Цифровая эпоха усилила возможности манипуляторов, но также дала людям инструменты для анализа информации, что делает борьбу с фейками одновременно сложной и достижимой задачей.
Дезинформация — это намеренное распространение ложных или искажённых сведений для достижения определённых целей, будь то влияние на общество, конкретные группы или даже целые государства. Она выступает инструментом, способным менять восприятие реальности, сеять хаос и подрывать доверие. Основные задачи дезинформации — разрушить веру в государственные институты, манипулировать общественным мнением, формировать выгодные интерпретации событий и отвлекать внимание от реальных проблем.
Государственные институты, такие как правительство, спецслужбы, суды или система образования, обеспечивают стабильность общества. Дезинформация подрывает их авторитет, представляя их коррумпированными, некомпетентными или действующими против интересов граждан. Ложные обвинения, слухи о фальсификации выборов или неспособности властей справляться с кризисами вызывают страх, недоверие и раскол в обществе.
Например, фейковые сообщения о подтасовке голосов на выборах могут спровоцировать протесты или снизить явку избирателей, ослабляя демократические процессы. Такой подход эффективен, потому что он эксплуатирует естественное недоверие людей к власти, усиливая его через эмоционально заряженные истории.
Манипуляция общественным мнением — ещё одна ключевая цель дезинформации. Ложные истории, апеллирующие к страхам, гневу или чувству несправедливости, формируют искажённое восприятие реальности. Например, выдуманные сюжеты о мигрантах, якобы угрожающих местным жителям, могут разжигать ксенофобию.
Социальные сети усиливают этот эффект, поскольку их алгоритмы продвигают сенсационный контент, делая фейки вирусными. Алгоритмы платформ, ориентированные на вовлечённость, невольно становятся союзниками дезинформации, ускоряя её распространение и усиливая радикальные взгляды.
Дезинформация также создаёт альтернативные версии событий, чтобы оправдать действия, скрыть правду или переложить ответственность. Поддельные документы, постановочные видео или ложные свидетельства могут убедить людей в искажённой реальности.
В ходе вооружённых конфликтов одна сторона нередко распространяет слухи о применении противником запрещённого оружия, чтобы заручиться международной поддержкой.
Сирийский конфликт, где информационная война стала важным инструментом, предоставляет множество таких примеров. Одним из ярких случаев дезинформации стало обвинение правительственных сил Башара АСАДА в применении химического оружия (зарина) в Восточной Гуте 21 августа 2013 года. Химическое оружие было применено по жилым районам, контролируемым оппозицией, в пригородах Дамаска (Айн-Тарма, Мохадамия, Замалка), где пострадали мирные жители и позиции повстанцев. Эти цели не представляли непосредственной военной угрозы для режима АСАДА, так как повстанцы в Гуте были блокированы и не могли угрожать стратегическим объектам в Дамаске, что делает применение химоружия правительством ещё более нелогичным, учитывая риск международного осуждения и вмешательства.
Сирийское правительство, пригласившее миссию ООН во главе с Оке СЕЛЬСТРЁМОМ, прибывшую в Дамаск 18 августа 2013 года для расследования предыдущих инцидентов, вряд ли бы рискнуло использовать химоружие спустя всего три дня. Это было бы алогично, так как привлекло бы внимание международных инспекторов и спровоцировало военную интервенцию. Использованные в атаке ракеты — устаревшие 140-мм снаряды БМ-14-17 1967 года выпуска и кустарные 330-мм боеприпасы — скорее указывают на повстанцев, имевших доступ к подобному вооружению. Оппозиция и ряд стран, включая США и Францию, обвиняли АСАДА, но не предоставили публичных доказательств, что подпитывало информационную войну. Миссия ООН, начавшая расследование в Гуте 26 августа и опубликовавшая отчёт 16 сентября 2013 года, подтвердила использование зарина, но не установила виновных.
Таким образом, обвинения в адрес АСАДА, несмотря на его сотрудничество с ООН, выглядят как дезинформация, вероятно, направленная на оправдание внешнего вмешательства. Подобные манипуляции опасны, поскольку искажают правду и усложняют достижение согласия на международной арене, усиливая геополитические конфликты.
Отвлечение внимания от реальных проблем — ещё одна задача дезинформации. Сенсационные, но несущественные новости, такие как слухи о знаменитостях или выдуманных угрозах, создают информационный шум, уводящий общество от обсуждения экономических трудностей, коррупции или экологических кризисов.
Во время экономического спада, например, слухи о внешних угрозах могут отвлечь от неудачной политики властей. Этот метод работает, потому что люди склонны реагировать на громкие заголовки, игнорируя сложные, но важные вопросы, требующие глубокого анализа.
Дезинформация может преследовать и дополнительные цели. Она используется для экономической выгоды, например, для манипуляций на финансовых рынках или продвижения продуктов. В авторитарных режимах она укрепляет власть, создаёт образ врага или оправдывает репрессии. В гибридных войнах дезинформация ослабляет противника без прямого военного вмешательства, провоцируя панику или протесты.
Гибкость дезинформации как инструмента делает её универсальным оружием, которое легко адаптируется под разные контексты и задачи.
Эффективность дезинформации объясняется несколькими факторами.
Во-первых, она использует психологические уязвимости: люди склонны верить информации, подтверждающей их убеждения.
Во-вторых, социальные сети обеспечивают мгновенное и массовое распространение ложных сообщений.
В-третьих, недостаток навыков анализа информации делает людей уязвимыми перед манипуляциями.
Основные каналы распространения — это социальные сети с низким уровнем контроля, мессенджеры и закрытые чаты, где ложь часто маскируется под правду, смешивая достоверные факты с вымышленными выводами. Сочетание правды и лжи делает дезинформацию особенно коварной, поскольку опровергнуть её сложнее, чем откровенную ложь.
Государства активно используют дезинформацию как инструмент гибридных войн. Они организуют кампании по дискредитации оппонентов, распространяя ложные обвинения в коррупции или аморальном поведении через подконтрольные СМИ, ботов или троллей.
Псевдонезависимые издания, финансируемые государством, создают иллюзию объективности, усиливая пропаганду. Троллинговые фермы и автоматизированные боты генерируют тысячи сообщений, создавая видимость общественной поддержки ложных идей. Государственная дезинформация особенно опасна из-за её ресурсов и масштаба: доступ к технологиям, таким как искусственный интеллект для создания дипфейков, и аналитика для точечного воздействия на аудиторию делают её чрезвычайно эффективной.
Противостоять государственной дезинформации сложно из-за её маскировки под гражданские инициативы, международных юрисдикционных барьеров и этических дилемм, связанных с балансом между свободой слова и ограничением лжи. Прозрачность финансирования СМИ, международное сотрудничество, разоблачение троллинговых ферм, поддержка независимой журналистики и развитие критического мышления у населения — ключевые шаги для борьбы с этим явлением. Однако успех зависит от скоординированных усилий, поскольку одиночные меры, такие как блокировка аккаунтов, часто оказываются недостаточными против хорошо организованных кампаний.
Социальные последствия дезинформации разрушительны. Она подрывает доверие к СМИ, властям и даже соседям, разрушая сплочённость общества. Поляризация мнений усиливается, когда люди, под влиянием алгоритмов, замыкаются в информационных пузырях, отвергая противоречащие факты. Фейковые новости, играющие на страхах, разжигают радикальные настроения, нормализуя экстремизм.
В кризисные периоды дезинформация усугубляет нестабильность, мешая властям эффективно реагировать на вызовы и подрывая легитимность политических процессов. Эти последствия особенно тревожны, потому что они создают долгосрочные трещины в обществе, которые трудно устранить даже после разоблачения лжи.
Эффективная борьба с дезинформацией требует комплексного подхода. Развитие медиаграмотности помогает людям анализировать источники и распознавать манипуляции. Например, в Финляндии школьников учат проверять достоверность информации, что делает общество более устойчивым. Улучшение модерации в социальных сетях и поддержка организаций, проверяющих информацию, также играют важную роль. Однако главный вызов — это баланс между свободой слова и необходимостью ограничивать ложь, что требует культурно чувствительных решений и международного сотрудничества.
Фейковые новости угрожают способности общества мыслить рационально и вести открытый диалог. Они разрушают доверие, усиливают раскол и провоцируют хаос, особенно в кризисы. Противодействие им требует усилий на всех уровнях – от государственных регуляций до личной ответственности каждого человека. Осознанное отношение к информации, подкреплённое критическим мышлением, — единственный путь к устойчивому обществу, способному противостоять манипуляциям.
