После освобождения столицы т.н. «Исламского государства»* (ИГИЛ, ДАИШ, ISIS)* — города Ракка — администрация Дональда ТРАМПА столкнулась со значительной проблемой: США необходимо найти новое оправдание продолжению своего военного присутствия в Сирии.
Эксперты склоняются к мнению о том, что президент ТРАМП может вовлечь США в новый затяжной конфликт, по аналогии с конфликтами во Вьетнаме и Ираке. По крайней мере, у Вашингтона есть определенные обязательства перед своими избирателями и политическими элитами, чтобы разжечь новую войну.
У России, Турции и Израиля, во всяком случае, имеются жизненно важные интересы, позволяющие этим странам обозначить свое военное присутствие в сирийском конфликте, чего нельзя сказать о США.
Москва поддерживает военное сотрудничество с Дамаском на протяжении последних сорока лет. Она помогает союзнику в борьбе с ISIS, а также позволяет обеспечить реализацию миротворческих миссий в регионе.
Анкара, имеющая протяженную границу с Сирией, испытывает явное беспокойство в связи с обеспечением своей национальной безопасности, подверженной угрозе как со стороны режима Башара АСАДА, так и вооруженных формирований YPG-PYD*.
Турции не удалось убедить прежнее руководство Белого дома в лице Барака ОБАМЫ помочь ей провести в Дамаске досрочные президентские выборы с тем, чтобы сформировать лояльное по отношению к Анкаре отношение со стороны Сирии.
В феврале 2018 года Турция начала антитеррористическую операцию «Оливковая ветвь» в сирийской провинции Африн, чтобы противодействовать внешней угрозе, исходящей от террористических организаций, аффилированных с Вашингтоном.
Однако стремительное развитие военной кампании может привести к риску вызвать сопротивление Москвы, если Анкара пожелает выйти за пределы провинции Африн, а также может обеспокоить Вашингтон, если будет по-прежнему вести независимую политику, в том числе в сирийском театре военных действий.
Тель-Авив продолжает рассматривать опосредованное военное присутствие Ирана в Сирии в качестве главной угрозы своей национальной безопасности. Это явилось основанием для организации ракетных обстрелов иранских военных баз, которые, по версии Израиля, использовались для нанесения ударов по израильской территории. Помимо прочего, Израиль стремится обеспечить контроль над частью Сирии — Голанские высоты, с тем, чтобы влиять на происходящие в Дамаске военно-политические процессы.
Тегеран и Эр-Рияд также имеют собственные интересы в Сирии, но при этом придерживаются противоположных позиций. Представители Саудовской Аравии считают, что Иран представляет опасность для суннитских стран.
Кроме того, саудиты рассматривают режим Башара АСАДА в качестве основного проводника иранских стремлений. Поэтому они стараются делать ставку на оппозиционные силы в Сирии, среди которых курды представляют большой интерес для Эр-Рияда.
Тегеран же пытается использовать Сирию для реализации политики по недопущению воспрепятствования иранского военного участия. Для этого режим аятолл надеется на смену политического лидера в Сирии, чтобы посадить на его место персону, намного лояльную к Тегерану, чем Башар АСАД. Иран, помимо прочего, стремится обеспечить изоляцию Израиля и вынудить США покинуть регион.
В подобных условиях администрация Белого дома должна четко определить для себя, что ей важнее: сохранить свое военное присутствие в Сирии или попытаться избежать крупномасштабного конфликта, в котором неизбежно будут задействованы Турция, Иран, Израиль, Саудовская Аравия и Россия.
На данный момент Вашингтон оправдывает свое участие в сирийском конфликте стремлением, во-первых, обезопасить Израиль, и, во-вторых, недопущением усиления Ирана на Ближнем Востоке.
Однако то, представляют ли указанные цели жизненную необходимость для США, по всей видимости, вызывает сомнение даже со стороны Дональда ТРАМПА. Вместе с тем, это выбор, который должен сделать Вашингтон, если он действительно нуждается в мире.
Денис КОРКОДИНОВ, специально для POLITRUS.com.
* — террористическая организация, запрещена в России.