Россия таки изменила свою политику в отношениях с Афганистаном, если не совсем отказавшись от контактов с режимом талибов, то публично показав наличие таковых и с лидером Фронта национального сопротивления Афганистана (ФНСА) Ахмадом МАСУДОМ, а также другими оппозиционными лидерами.
И в этом вопросе полностью сбылся прогноз Андрея СЕРЕНКО — директора Аналитического центра Российского общества политологов (РОП), руководителя Центра изучения афганской политики (ЦИАП). Совершенно логично, что именно к нему PolitRUS и обратился с просьбой рассказать о дальнейшем возможном развитии событий на афганском направлении.
— Насколько сегодня велика вероятность прихода к власти в Афганистане этих сил? Готова ли помогать этому Россия и каким именно образом: добрым словом, финансами, вооружениями?
— Да, из Москвы начали поступать вполне отчетливые сигналы об изменении российской стратегии в отношении Афганистана. Конечно, во многом эти изменения носят запоздалый и догоняющий характер, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда…
Главное изменение в подходе России к афганскому кризису заключается в отказе Москвы складывать все политические яйца в одну — талибскую — корзину. Разумеется, Россия не может пойти на разрыв де-факто официальных отношений с режимом «Талибана»*. Это было бы не менее глупо, чем делать ставку только на эти отношения. Но Москва уже демонстрирует публичную готовность сотрудничать с оппонентами талибов.
Фронт национального сопротивления Афганистана (ФНСА) под руководством Ахмада МАСУДА — один из таких оппонентов, кстати, не единственный. И это только первый ход Кремля. На непубличном уровне уже несколько месяцев проходят довольно интенсивные контакты российской стороны и с другими оппозиционными афганскими силами и политиками. Несомненно, это очень важная и позитивная корректировка стратегии России в афганском вопросе.
Афганская политическая игра традиционно сложна, в ней участвуют самые разные группы со своими интересами, планами, стратегиями, союзниками, а также, увы, предрассудками и комплексами. Еще больше эта игра усложнилась в последние несколько лет, поэтому пытаться связать себя какими-то прочными отношениями и обязательствами в такой игре, по меньшей мере, в ближайшей перспективе наивно и, безусловно, ошибочно. Хотя бы потому, что эти самые многочисленные афганские политические группы постоянно находятся в динамике — договариваются между собой или разрывают отношения, меняют партнеров внутри страны и в пестрой афганской политэмиграции. Нередко в такой игре союзник за пару месяцев превращается во врага и наоборот…
Важно также помнить о решающем факторе внешнеполитической поддержки в большой афганской игре. Как показывает практика, в Афганистане успешными оказываются только те политические проекты, которые опираются на уверенную и длительную ресурсную поддержку из-за рубежа.
Однако прежде, чем можно будет говорить о появлении некой перспективной стратегической коалиции в афганском политическом пространстве, что предполагает наличие достаточно мощной собственной афганской политической силы (группы, движения, партии), а также ее всесторонней поддержки какой-либо иностранной державой, должен пройти длительный период политических торгов, взаимных компромиссов, согласования интересов и обязательств и, конечно, избавления от иллюзий…
В афганской игре нужно опираться на здравый смысл, прагматичный, даже циничный расчет, постоянно совершенствуя инструменты контроля партнера и, конечно, осуществляя максимально широкий мониторинг динамики политического процесса внутри Афганистана и в афганских эмигрантских группах.
У меня очень много хороших друзей и прекрасных знакомых среди афганцев. С ними очень легко и приятно дружить именно в сугубо личном, человеческом смысле. Но не надо питать иллюзий, что можно заручиться вечной дружбой каких-либо афганских политических групп, партий, союзов или движений. Личные отношения это одно, политика — совсем другое дело.
Поэтому в политических отношениях с афганскими политическими группами стоит избегать иллюзий, эмоциональных очарований, «избытка чувств». Только холодный расчет, максимально прагматичное соблюдение баланса сил и интересов в отношениях, честность в выполнении своих обязательств и неукоснительное требование того же от партнера.
И, конечно, всегда нужно помнить, что в афганской политической игре решающими факторами являются деньги и сила. Если вы бедны и слабы, то вам нечего делать в афганской политике, с вами просто никто не станет разговаривать, не то, что заключать какие-либо сделки и альянсы.
Что касается ближайших перспектив прихода к власти в Афганистане ФНСА или других оппозиционных сил, то конечно, это пока маловероятно. Режим талибов, несмотря на усиливающиеся в нем тенденции деградации, внутренней конкуренции и очевидной неспособности самостоятельно создать эффективное современное государство, рано списывать со счетов. Талибы сохраняют контроль в целом над страной за счет террористических практик и прямого насилия.
Руководство талибской хунты постоянно наращивает численность структур насилия, которые спрятаны под благозвучными брендами армии, полиции и службы разведки «исламского эмирата». На самом деле, это все те же, но уже гигантские террористические группировки, подчиняющиеся нескольким лидерам Талибана. Не менее 50% своего госбюджета государство талибов тратит на силовые ведомства, то есть на вооруженные отряды боевиков. И это объяснимо: «яростные муллы» ничего не могут предложить Афганистану и афганскому народу в части развития экономики, социальной и гуманитарной сферы — поэтому они делают ставку на прямое насилие, страх, психологический и физический террор.
Второй ресурс выживания государства талибов — внешняя финансовая и экономическая помощь, которая под видом гуманитарной поступает от США и ряда других западных стран. В значительной мере именно благодаря Америке режим «Талибана» все еще существует на афганской земле. Свою финансовую подпитку талибов в Вашингтоне объясняют заботой о «бедных простых афганцах», однако рядовым гражданам Афганистана от американской гумпомощи достаются крохи — абсолютное большинство западных финансовых ресурсов главари «Талибана» присваивают себе и расходуют на собственные цели, в том числе, на укрепление и расширение рядов боевых подразделений террористов-талибов.
Однако, несмотря на все эти факторы, режим «Талибана» в Афганистане в его нынешнем виде не вечен. Он либо начнет внутреннюю трансформацию и адаптацию к ожиданиям афганцев и мирового сообщества, либо через какое-то время рухнет под натиском системного кризиса, экономических проблем и внутренних конфликтов между соперничающими за власть и ресурсы кланами талибов.
Разумеется, свой важный вклад в ослабление талибского режима внесет и вооруженное афганское Сопротивление, наиболее яркими группами которого сегодня являются Фронт национального сопротивления Афганистана (ФНСА) Ахмада МАСУДА и Фронт свободы Афганистана (ФСА) генерала Ясина ЗИИ. Я думаю, Россия постарается поддерживать и развивать контакты с обеими этими группами Сопротивления. Собственно, по моим данным, это уже происходит.
— Какова реакция «Талибана» на афганскую многовекторность Кремля? Не станут ли «яростные муллы» мстить за это Москве через нападение на республики Центральной Азии, так и совершая теракты в самой России?
— Официальный визит Ахмада МАСУДА в Москву, конечно, вызвал настоящий шок в руководстве «Талибана». Мои афганские друзья, хорошо знакомые с ситуацией, сообщают, что агентуре Главного управления разведки (ГУР) талибов дано указание собрать максимально возможную информацию о встречах лидера ФНСА в российской столице — имена и должности российских собеседников, темы и содержание бесед в ходе непубличных встреч, планы Москвы на дальнейшее сотрудничество с МАСУДОМ… Говорят, талибы даже хотели бойкотировать участие в заседании Московского формата консультаций по афганскому урегулированию, которое 29 сентября пройдет в Казани. Но в итоге лидеры «Талибана» передумали и решили отправить делегацию в столицу Татарстана, опасаясь, что в случае отсутствия талибских представителей, афганские места за столом консультаций займут представители афганского Сопротивления.
Впрочем, нельзя исключать того, что талибы еще «передадут привет» Москве за сотрудничество с Ахмадом МАСУДОМ и другими лидерами афганского Сопротивления. Как показывает практика, главари «Талибана» вполне могут сделать это чужими руками, например, осуществить теракт против российского посольства в Кабуле под флагом афганского филиала «Исламского государства»* (ИГИЛ, ISIS)*. Не секрет, что глава МВД талибов Сираджуддин ХАККАНИ поддерживает самые тесные связи с руководителями афганского филиала ИГИЛ — «Вилаята Хорасан»* и имеет возможность списывать на него теракты, которые на самом деле, осуществляются по заказу «сети ХАККАНИ» и других фракций «Талибана». На мой взгляд, сегодня дипмиссии России в Кабуле следует усилить меры безопасности.
Талибы также контролируют боевиков других джихадистских групп, базирующихся на афганской территории, в том числе тех, кто мечтает о переносе джихада в республики Центральной Азии, на Южный Кавказ и в Россию. Эти террористы также могут по заказу талибских лидеров осуществить атаки за пределами Афганистана. Различные источники, заслуживающие внимания, например, сообщают о планах боевиков — выходцев из центрально-азиатских государств — совершить теракты в Таджикистане, в том числе, против 201-й российской военной базы, а также посольств России и Ирана в Душанбе. Насколько мне известно, российские и таджикские силовики в курсе этих намерений террористов и уже предприняли ряд превентивных мер. Несколько дней назад на таджикско-афганской границе была ликвидирована группа боевиков «Джамаата Ансарулла»*, которые пытались проникнуть на территорию Таджикистана для совершения терактов в этой республике. Это очевидный успех силовиков, однако расслабляться не стоит — террористы, нашедшие укрытие под флагом талибов в Афганистане, будут стремиться атаковать цели в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии, Казахстане.
— Учитывая тесную связь «Талибана» с Исламабадом — крайне обиженным сегодня на Москву за растущее партнерство с Нью-Дели, не откроют ли второй фронт против России именно талибы? По «просьбе» и за увеличение финансирования от США…
— Талибам пока нет необходимости делать грязную работу своими руками — для этого у них есть джихадистская обслуга из числа боевиков афганского филиала «Исламского государства», «Аль-Каиды»*, «Джамаата Ансарулла» и других террористических группировок. И эти ребята, конечно, будут рады «за долю малую» принять участие в открытии второго, джихадистского фронта против России в Центральной Азии.
На мой взгляд, если Москва сейчас не предпримет решительных и энергичных мер на упреждение вполне очевидных угроз в регионе, возникновение второго, террористического фронта на афганском направлении может стать реальностью уже в 2024 году.
Полагаю, России сегодня необходимо заняться комплексными мероприятиями по обеспечению безопасности южных (афганских) границ СНГ. И здесь важно будет не только усилить пограничные войска Таджикистана и Узбекистана, но и создать новые возможности для силового прикрытия госграницы с афганской стороны. В этом смысле сотрудничество России с силами афганского Сопротивления — ФНСА и ФСА — имеет важнейшее значение. Сегодня бойцы Ахмада МАСУДА и Ясина ЗИИ, которые с оружием в руках противостоят не только талибам, но и боевикам ИГИЛ, становятся естественными союзниками Москвы.
Поэтому, на мой взгляд, необходимо в кратчайшие сроки разработать и начать практическую реализацию российской стратегии поддержки и сотрудничества с ФНСА и ФСА. Речь должна идти как о политической и финансовой помощи со стороны Москвы, так и о содействии в перевооружении и боевой учебе бойцов афганского Сопротивления. Необходимо также предусмотреть возможность нанесения регулярных воздушных ударов по лагерям террористов в Северном Афганистане. Целью всех этих усилий должно стать образование «пояса безопасности» вдоль всей афганской границы с республиками Центральной Азии. Только в этом случае можно будет говорить о невозможности открытия второго фронта против России в регионе.
Кстати, в формировании этого «пояса безопасности» в Северном Афганистане могут принять участие и некоторые местные группы талибов из числа афганских таджиков и узбеков. Уверен, многих их командиров в Бадахшане, Кундузе, Тахаре и других северных афганских провинциях можно будет успешно мотивировать в части поддержки усилий Москвы по укреплению безопасности в зоне афганского пограничья.
Повторюсь, для достижения своих целей в Афганистане и регионе России необходимо поддерживать контакты и развивать сотрудничество с самыми разными силами и политическими игроками. И таких партнеров можно найти и в афганском Сопротивлении, и в афганской политэмиграции, и в локальных группах талибов в Северном Афганистане.
* — террористическая организация, запрещена в РФ.
